ГОРНОЕ МАСЛО

                                                                                                                                 …луну, 

                                                                      Как керосиновую лампу, в час вечерний,                             

                                                                        Зажигает фонарщик из города Тамбова. 

                                                                                                  С.Есенин.

Самолет Ил-14 летел над Каспийским морем. Позади остался Баку, внизу проплыли нефтяные вышки на берегу, затем морская эстакада Нефтяных Камней, а дальше до самого горизонта, освещенное солнцем,  блестело неподвижное море, словно  зеленовато-голубая, волнистая фольга.  Потом появились облака, самолет поднялся выше, и море показалось снова только возле туркменского берега. Маленькая тень самолета скользила по голым коричневым буграм и клетчатым узорам потрескавшейся глины в такырах. Белые выцветы соли блестели  на солнце. К почти отвесному обрыву прижималась  железная дорога, рядом тянулось шоссе, вдоль него  цепочка белых баков нефтехранилища и впереди, среди коричневого моря песчаных барханов, показался город, небольшой, аккуратный и совсем зеленый. Стали снижаться, самолет покачивало, ветер мел песок по бетонным плитам аэродрома, трепал черную торбу на полосатом шесте аэропорта Небит-Даг в пустыне Каракум. Из самолета вышли двое: загорелый пассажир в сером костюме с кожаной папкой, и молодой человек с рюкзаком, оказавшийся потом автором этих строк.

С письмом к главному геологу объединения "Туркменнефть" В.В.Денисевичу, утром следующего дня я вошел в кабинет, где встретил радушный прием своего вчерашнего попутчика по самолету. Ветеран нефтедобычи, В.В. Денисевич работал главным геологом объединения  еще до войны, руководил и непосредственно участвовал в открытии месторождений Кум-Даг, Котур-Тепе, Барса-Кельмес, составивших славу туркменской нефти. Орденоносец, лауреат Государственной и Ленинской премий, он запросто общался с промысловиками, молодыми геологами и ответственными чиновниками. Проработав главным геологом объединения свыше 30 лет, он оставил о себе добрую память, как выдающийся нефтяник-поисковик, руководитель и человек.

В отличие от старых нефтяных столиц Грозного или Баку, в молодом Небит-Даге не пылают газовые факелы, не видно нефтяных вышек, а до ближайшего промысла надо добираться машиной. Хотя город лежит среди пустыни, по которой можно прогуляться, выйдя на окраину, в нем много зелени и совсем не  ощущается запах керосина, присущий нефтепромыслам и каспийской  селедке, выловленной все равно где, на западном побережье у Нефтяных Камней или  на востоке у берегов Челекена. Все они - Баку, Грозный, Небит-Даг, Тюмень - этапы нефтяной истории, истоки и притоки великой нефтяной реки, питающей моторы, химию и многое другое.

 Нефть по праву зовут кровью цивилизации, хотя она служит предметом интенсивной добычи и пристального внимания общества лишь последние сто лет. Куда  больше времени люди не очень понимали, какой может быть прок от черной, маслянистой, дурно пахнущей жидкости,   что сочилась сама по себе из земли. В древней Вавилонии на нефтяное озеро с удивлением взирал Александр  Македонский, которому местные жители наглядно показали, как хорошо и быстро нефть может гореть. Когда стемнело, узкий проулок против шатра полководца полили нефтью и зажгли. Мгновенно вверх взметнулась сплошная стена огня. Обо всем этом поведал Плутарх и пояснил, что нефть похожа на асфальт, но более горюча.

Добыча нефти в древности не составляла пробле­мы; удивительное и таинственное ископаемое, о чьем происхождении до сих пор не умолкают споры, не искали, но и не проходили мимо. Там, где нефть проявля­лась сама, копали ямы или колодцы и черпали горное масло бурдюками, вытягивая их веревками или коло­дезными журавлями. Пропитанные нефтью песок и глину жгли как дрова. Нефть зажигали в светильниках и факелах, горящую лили на головы осаждавших врагов, поджигали крепости, города и корабли. Огнеметами служили глиняные горшки с греческим огнем - смесью нефти и еще двух полезных ископаемых - серы и селитры. Рецепт древней огненной смеси оставался тайной для европейцев  нескольких веков. С помощью нефти удавалось победить неприятельский флот без единого выстрела, как это сумели сделать в VII веке византийцы, которые вылили несколько бочек нефти в море, а затем подожгли. Ветер погнал, горящие волны на арабский флот, смоленная нефтью ко­рабельная обшивка вспыхнула, как сухая солома, дерево сгорело, пушки пошли ко дну.               

Некоторые авторы неудачный поход князя Игоря  на половцев объясняют присутствием в войске хана Кончака специалиста-поджигателя, умевшего стрелять огнем и зажигать города.

Горючесть нефти связана с присутствием летучих углеводородных фракций, теряя которые, окисляясь на воздухе, она, постепенно превращается в твердые битумы - сперва в вязкую мальту, а затем в твердый, но легкоплавкий асфальт. Строители Вавилона использовали густые нефтяные битумы в качестве строительного  вяжущего материала при кладке стен, полов и фундаментов в храмах и дворцах. Битумом делали гидроизоляцию в бассейнах, а в начале I тысячелетия до н. э. битум обеспечил гидроизоляцию тоннеля, проложенного под рекой Евфрат. Во дворце Набопалсара в Вавилоне пол выложили из кирпичей по толстому слою подготовки из кирпичного щебня в битуме. Слой наносился на основание из 10 рядов кирпича в асфальте. Такая конструкция хорошо защищала здания от грунтовых вод при весенних разливах Евфрата. Битумную изоляцию применяли в банях. Знаменитую Вавилонскую башню украшала облицовка из обожженных кирпичей, уложенных на битуме. Глазурованную облицовку "Ворот Иштар", а так же каменное мощение "Дороги процессий", держала  битумная мастика. Кстати, общее название нефтепродуктов - битумы происходит от наименования древнего природного связующего-нефтяной смолы (по- латыни "битумен"), как имя бетона.

Нефтью смолили деревянные корпуса кораблей, сваи и фундаменты, смазывали колеса. Люди лечили нефтью больные суставы и кожные болезни. По свидетельству Иоганна Лерха, врача русского посольства в Персии в начале ХVIII века, нефть в Баку пили рюмками, как вино и так не без успеха спасались от каменной болезни.

Сейчас нефтяная терапия успешно конкурирует или сочетается с самыми современными методами лечения. В любой аптеке продается нафталановая мазь из натуральной нафталанской нефти. Мазь помогает при заболеваниях кожи, мышц, суставов и периферической нервной системы. Месторождение нафталанской нефти находится на западе Азербайджана, в предгорьях Малого Кавказа, где действует бальнеологический курорт с ваннами из нафталанской нефти.

В практике физиотерапевтических процедур применяется теплолечение твердыми  нефтепродуктами - получаемым из нефти парафином и природным горным воском или озокеритом. Светло-зеленый, желтый или бурый, жирный на ощупь, с запахом нефти, озокерит встречается в виде натеков и линз в нефтяных районах, например на каспийском полуострове Челекен. Он давно используется в парфюмерных мазях и кремах, производстве лаков и мастик.

В.Маяковский писал, что "лучшие духи - нефть". Средневековые авторы, напротив - воротили носы: "Нафта, смола алой, в которой и воск и смердячий камень. Нафтою смердит колодезь за морем Фалинским в Черкасих горских, то града Шульша 7 верст, на барзо высокой гори, на самом гребени, так горяч же и мясо в нем укипит", - писал украинский ученый Памва Берында в своем "Лексиконе славяноросском", напечатанном в 1627году.

Описание нефтедобычи оставил немецкий ученый и путешественник Адам Олеарий, посетивший Московию в 1636 году. В книге "Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно" он поведал, что нефть "...около Баку и близ горы Бармах из постоянных колодцев в очень большом количестве вычерпывается и в мехах развозится  большими возами, как мы сами видели, для  продажи... Второго марта мы оставили горы и пришли в равнину в четверти пути от моря, прошли мимо высокой горы Бармах и недалеко от моря увидели нефтяные колодцы. Это разнообразные ямы числом до тридцати, расположенные на расстоянии одного выстрела из ружья; из них сильным ключем бьет нефть".

Спустя столетие после путешествия А.Олеария, по прихоти императрицы Анны Иоанновны, в Петербурге зимой 1740 года построили ледяной дом, а перед фасадом установили ледяные скульптуры. "Напоследок в том же ряду у ворот стояли два дельфина. Сии дельфины помощию насосов огонь от зажженной нефти из челюстей выбрасывали, что ночью приятную потеху представляло. По правую сторону дома изображен был слон в надлежащей его величине... Сей слон внутри был пуст, и так хитро сделан, что днем воду вышиною в 24 фута пускал, которая из блиско находившегося канала Адмиралтейской крепости трубами приведена была, а ночью с великим удивлением всех смотрителей горящую нефть выбрасывал..." В ледяном доме горели ледяные, намазанные нефтью свечи, а в камине ледяные дрова, "нефтью намазанные, многократно горели".

В пору строительства ледяного дома в нефти видели не  только потеху, и в статье о нефти академика И.В.Вейтбрехта, напечатанной в журнале "Примечания на Ведомостиэ за 1739 год, бакинская нефть "у Персицкого города Быки, в Ширванской привинции, подле Каспийского моря, у Апшеронского мысу" называлась главной и славнейшей". Далее автор писал, что при перегонке, или как тогда говорили "удвоении" бакинской нефти получается "маслянная материя" чище и светлее самого каменного масла, а очистка нефти "через кирпич" дает "красноватую материю" без нефтяного запаха.

Большая часть нефти из Бакинского ханства шла на экспорт в Персию и Дагестан по пяти рублей за халвар(320кг), что вместе с доходами от соляных промыслов приносило в казну Фатали-хана каждый год около 40 тысяч рублей. Азербайджанскую нефть долго черпали бурдюками и ведрами из ям и колодцев, как воду. В музее истории Азербайджана в Баку экспонируются тартальные ведра, которыми в середине XIX века ежегодно добывали 240 тысяч пудов нефти.

Другой старый район нефтедобычи располагался на реке Ухте, о которой в XVII веке голландский посланник Витсен писал, что "река Ухта отстоит от Печоры на одни сутки. На этой речке в расстоянии полторы мили от волока есть мелкое место, где из воды выделяется жир, представляющий черную нефть".

В 20-х годах XVIII века разработкой ухтинской нефти занимался Григорий Черепанов. По царскому повелению в 1724 году пробу ухтинской нефти привезли в лабораторию Берг-коллегии, перегнали, но после кончины Петра I про горное масло забыли.

Спустя 20 лет ухтинской нефтью заинтересовался Федор Савельевич Прядунов, "архангелогородец, рудоискатель, нефтяной завотчик", как он себя именовал в Доношении Государственной Берг-Коллегии относительно отправленной им в Гамбург в 1749 году "двоенной" или перегнанной ухтинской нефти. "Невтяной завод" Ф.С. Прядунова находился в Пустозерском уезде,  "в двухстах верстах от урочища Ижменского села, в пустом месте при малой реке Ухте". Посетивший Ухту академик И. Лепехин, описал технологию нефтедобычи в "Дневных записках путешествия": "В окрестностях Ижмы, на реке Ухте, был нефтяной завод, который состоял из следующего строения: над самым нефтяным ключем, на середине бьющим, построен был четвероугольный сруб вышиною в 13 рядов, из коих шесть были загружены на дно, а прочие были на поверхности земли. Внутри сруба поставлен был узкодонный дщан, который истекающую из воды нефть впускал в себя отверстием дна".

С поверхности нефть снимали черпалкой из березовой коры. На заводе Ф.С.Прядунова работали несколько вольнонаемных рабочих "с пашпортами" и сын Степан, которые  не только добывали сырую нефть, но и "передваивали" ее, за что хозяин платил работникам "хлебом и харчем". Перегонное устройство имело печь, котел и холодильник.  Нефть разогревали в медном котле, накрытом крышкой с продетой через бочку с водой длинной трубкой, через которую "перепускали" пары, получая таким домашним способом светло-желтый продукт, похожий на керосин. Его добавляли к растительным маслам и сжигали в светильниках и лампадах.

С завода, отстоявшего на тысячу верст от Архангельска, осветительный материал, по причине бездорожья возили зимой санным путем, сперва на оленях 200 верст по тайге до села Ижмы, а оттуда лошадьми в Москву, где продавали по 30 рублей за пуд. По распоряжению Берг-коллегии Ф.С.Прядунов снабжал Московскую главную аптеку натуральной и "двоенной" ухтинской нефтью "для аптекарских потреб и на расходы". Некоторая часть продукции Ф.С.Прядунова уплывала за границу через Архангельский порт, где ею занимался специальный чиновник от Коммерц-коллегии.

После смерти  Прядунова ухтинский нефтяной завод пришел в упадок, и дальнейший прогресс в переработке нефти связан с деятельностью братьев Василия, Герасима и Макара Дубининых, чей нефтеперегонный завод заработал в 1823 году на берегу Терека в Моздоке на Северном Кавказе. В целом конструкция напоминала нефтеперегонное устройство Прядунова, но трубка холодильника закручивалась змеевиком. Завод братьев Дубининых производил прозрачный желтоватый нефтепродукт с резким характерным запахом. Это был "рождающий свет" - фотоген, который позже стали звать керосином.

Со временем появились перегонные аппараты непрерывного действия, где нефть разогревали не в котле, а в трубопроводе. Затем ее  пропускали через ректификационную колонну и получали несколько нефтепродуктов: керосин, дизельное топливо- газойль, а также газолиновую фракцию бензинов, дававшую при перегонке газолин, авиационный и автомобильный бензин. В остатке собирался мазут - сырье для соляровых масел, вазелина, парафина, гудрона.

Главный недостаток прямой перегонки нефти - малый выход бензина, но его удалось повысить с помощью крекинг-процесса. В 70-х гг. ХIХ века русский химик-технолог А.А.Летний обнаружил, что при высокой температуре тяжелые нефтяные остатки разлагаются на более легкие продукты, из которых получается бензин, керосин и другие нефтепродукты. На основе экспериментов А.А.Летнего на Константиновском заводе В.И.Рагозина соорудили опытную промышленную установку термического крекинга для переработки тяжелой балахонской нефти.

В 1891г. В.Шухов и С.Гаврилов получили привилегию на наиболее удачное аппаратурное решение термического крекинга нефти. С именем С.Шухова связаны и другие усовершенствования нефтяного дела. По проекту В.Шухова в 1877году построили первый нефтепровод от Балаханских промыслов до баку, где к началу ХХ века  перекачивали нефть десятки нефтепроводов  общей длиной 400 километров.

    Многие события известного фильма " Белое солнце   пустыни " происходят на фоне нефтяных баков на берегу Каспийского моря. Такие цилиндрические резервуары   для нефтепродуктов рассчитал, обосновал и предложил инженер В.Шухов взамен стальных  прямоугольных ящиков английского и американского производства. По проекту В.Шухова   построили   первое   в России   металлическое нефтеналивное судно для перевозки нефти по Каспийскому морю и Волге. Именно так возили Бакинскую нефть на заводы В.И. Рагозина под Ярославлем и в Балахне, где неоднократно бывал Д.И.Менделеев.

 Подлинную ценность нефти великий ученый одним из первых определил точно  и образно: "Нефть не топ­ливо,    топить    можно    и    ассигнациями".    Великий химик внес большой вклад в развитие отечественной        нефтехимии и нефтяной промышленности. Перу Менделеева принадлежит работа "Производство керосина,    парафина и других осветительных материалов минерального происхождения".

Д.И. Менделеев неоднократно приезжал в Баку, бывал в нефтехимической лаборатории  пионера русской нефтяной промышленности, инженера В.И. Рагозина, которому он предложил "осветить и смазать Россию и Европу". Для реализации этой идеи В.И. Рагозин построил Константиновский нефтеперерабатывающий завод под Ярославлем, где из бакинской нефти получали керосин и больше десятка других нефтепродуктов, чем осуществлялась другая идея Менделеева - о ком­плексном использовании нефти. На заводах В.И.Рагозина вырабатывались высококачественные нефтяные мине­ральные масла, не знавшие конкуренции на мировом рынке.

Стараясь "примазаться" к высокому качеству русских масел, американские дельцы писали на упаковке своей продукции "like russian oil", что значит "подобно русскому маслу". Высокое качество русских масел отмечал в 1888 году американский инженерный журнал: "В отношении смазочных масел не может быть никакого сомнения, что русский продукт имеет огром­ные преимущества перед американскими... русские масла выдерживают самые строгие испытания..." Нефть - не топливо, а химическое сырье, которое современной технологией превращается без остатка в пластмассы, каучук, смазочные масла, синтетические ткани и многое, многое другое. Нефть - не топливо, но она дает различные моторные топлива - бензин, керосин, мазут и др.

В 1885 году по земле покатился первый автомо­биль, который породил столь многочисленное и прожор­ливое потомство, что технологам пришлось выжать из нефти не только синтезированный природой бензин, но и добавку при разложении тяжелых нефте­продуктов при крекинг-процессе. Невероятно, но было время, когда бензин за ненадобностью сливали в ямы и жгли.

...Нефть - еще одна из великих тайн природы. Полностью изученная, использованная как химическое сырье и как горючее, нефть продолжает вызывать споры о своем происхождении.

На сегодняшний день в мире известно около 30 ты­сяч месторождений нефти, которые при всем разнообра­зии их геологического строения представляют собой природные ловушки,  в  которых нефть скапливается,  подпираемая   пластовыми   водами.   Здесь   все  доста­точно ясно: где горная порода, где вода, а где нефть и сколько ее. Куда сложнее выяснить, откуда и каким образом  нефть попала   в ловушку  и,  наконец,  как возник этот своеобразный, жидкий минерал.

В 950-х годах н.э. арабский ученый  Их-ван-эс-Сафа высказал, наверное, первую гипотезу о происхождении нефти. Он считал, что вода и воздух созревают дейст­вием огня и образуют огненную серу и водяную ртуть,  которые, смешиваясь с землей, превращаются в нефть и твердые битумы. В конце XVII века появилось мнение, что нефть  -    продукт   природной   перегонки   янтаря,   а   каменный    уголь - остаток.

В начале XVIII века немецкий ученый И. Ф. Генкель предположил,  что нефть  создана  природой из остатков животных и растений. Эта версия обрела множество сторонников и последова­телей и со временем получила развитие как органическая гипотеза.

 В свою очередь идеи о неорганическом происхождении нефти стали особенно популярны во второй половине XIX века,  после того как химики осуществили успеш­ный синтез органических соединений из неорганичес­ких веществ. Здесь следует назвать работы немецкого химика В.Велера по синтезу мочевины, удачные экспе­рименты создателя теории химического строения органических соединений А. М. Бутлерова по син­тезу уротропина и сахаристых соединений, а более всего опыты французского химика Марселена Бертло, получившего ацетилен при взаимодействии щелочных металлов, воды и углекислоты. Бертло не стал спорить с геологами-органиками, но сопроводил публикацию своих опытов замечанием, что углеводороды могут образовываться из неорганических веществ и что о возможности такого процесса в природе свиде­тельствует наличие углеводородов в метеоритах.

В 1877 году, после того как Менделеев посетил Америку, вышла его книга "Нефтяная промышлен­ность в североамериканском штате Пенсиль­вания и на Кавказе", где ученый изложил свою "минеральную гипотезу" образования нефти. Согласно представлениям Менделеева, синтез углеводородов происходит в недрах Земли при взаимодействии карбида железа с водой, проникающей вглубь по трещинам. Образовавшиеся в результате углеводороды "в парах восходят до таких слоев, где сгущаются, и пропитывают рыхлые пески, способные удерживать много маслообразных веществ".

Гипотеза Менделеева, равно как и авторитет велико­го химика, крепко помогли последующим поколениям неоргаников, но постепенно благодаря усилиям мно­гих    химиков    и    геохимиков    нашлось    множество    научных данных, и почти все в пользу органиков. Оказалось,   что   синтетические   углеводороды   оптически    нейтральны в отличие от природных, которые вращают     плоскость  поляризации   света.   Затем,   уже  в   1930-х    годах,   химики   обнаружили   в   нефти   порфирины - специфические органические структуры, свойственные   хлорофиллу и другим природным пигментам. Изученный    геохимиками    микроэлементный    состав    нефти    также свидетельствовал   в  пользу органиков.   Нефть    особенно обогащена такими биогенными элементами,    как  ванадий  и  никель,  причем  эти  металлы  входят   в металл-порфириновые комплексы, а их содержание в нефти зависит от состава нефтяных фракций.

Неоргаников было немного, но они не давали органикам почивать на лаврах. Если академик И. М. Губкин, сторонник     органического     происхождения     нефти, полностью    раскритиковал    "минеральную    гипотезу" Д. И. Менделеева, то профессор А. И. Кравцов сумел обратить эту критику в поддержку неоргаников. Споры продолжались  десятилетиями,   и   конца   им   не  было видно.

Полемика шла с переменным успехом, и обе стороны по   очереди   одерживали   кратковременные   победы, которые порой оборачивались поражениями, так что дело нередко не столько прояснялось, сколько запу­тывалось.   И   не   без   оснований   один   английский геолог-нефтяник   сказал,   что   тайна   происхождения   нефти будет решена после того, как из недр выкачают ее последний галлон.

И все же взгляды органиков брали верх, с ними    соглашалось большинство геологов, а самое главное, поисковые работы на нефть и  газ планировались и велись    на    основе   органических    представлений   о происхождении нефти.

Органиков поддержал    академик В. И. Вернадский, который в  1927 году в "Очерках геохимии" писал: "Организмы, несомненно,   являются исходным веществом нефтей; возможно учас­тие анаэробных бактерий и при их синтезе. Нефти не могут содержать сколько-нибудь значительных коли­честв ювенильных углеводородов".

Большой вклад в науку о нефти внес академик И. М. Губкин, который   подвел   итог   полувековой   истории   добычи нефти и газа в фундаментальной монографии "Учение о нефти",  появившейся   в   1932  году.   Исходным  веществом нефти  ученый считал сапропель - морской ил растительно-животного      происхождения,      накапли­вающийся в осадках мелководных морских бассейнов. Ученый   развил   представление   о   нефтематеринских свитах - обогащенных   органикой   породах,   которые послужили местом зарождения нефти и газа.

Познанию нефтематеринских свит очень спо­собствовал академик А. Д. Архангельский, который, сопоставив условия накопления и литологический состав осадков Черного моря с нефтеносными поро­дами Грозненской и Дагестанской нефтегазоносных провинций, пришел к выводу о формировании нефтематеринских пород глинистого состава при сероводо­родном заражении вод морского бассейна. Эта работа  А.  Д.   Архангельского  в   1928  году  была  удостоена    премии имени В. И. Ленина. Академикам И. М. Губкину и А. Д.  Архангельскому  принадлежит прогноз нефтегазоносности  "Второго Баку".       Однако, несмотря на всеобщее торжество органических   идей   к   началу   1950-х   годов,   господствующее направление нефтяной геологии не могло ответить, по меньшей мере, на два существенных вопроса: во-первых, почему   в   теперешних    условиях   не   идет нефтеобразование, коль скоро в современных осадках никто не видел начало синтеза углеводородов; во-вторых, как этот самый никем не виданный процесс в далеком прошлом  привел  к превращению органического вещества в нефтяные углеводороды.

Оба вопроса с удовольствием  задавали  немногочисленные неорганики, лидером которых в нашей стране был ленинградский  профессор  Н. А.  Кудрявцев, но вскоре в лиманах и лагунах Таманского полуострова отыскался   ответ.    Группа    московских   ученых   под  руководством    В.    В.   Вебера,   наконец,   обнаружила процессы образования углеводородов в современных осадках.   Затем   американские   исследователи   нашли парафиновые,    нафтеновые    и    ароматические    угле­водороды в современных осадках Мексиканского залива, в дельте реки Ориноко, в отложениях калифорнийского побережья Тихого океана, а потом и в породах всех других водных бассейнов.

Вековой туман над проблемой происхождения нефти заколебался и стал постепенно рассеиваться. Стало  ясно, что углеводороды довольно просто, без каких-то исключительных условий образуются в прибрежных осадках из рассеянного органического вещества, животного  и растительного происхождения. Таким образом, геологи-нефтяники вышли на морские берега. Здесь органики пришли к выводу, что обязательная условием преобразования органи­ческого вещества в углеводороды служит водная среда. Тем самым в органической гипотезе появилось условие, обязательное  для всех опытов и представлений о минеральном синтезе нефти, в том числе и для "минеральной гипотезы" Менделеева, - это непременное участие воды в  образовании нефти. Родиной нефти органики признали моря и океаны.

В неорганическом минеральном синтезе вода служила источником водорода; в представлениях органиков водная среда стала консервантом, который защищает органику от глубокого окисления, от перехода ее на суше в торф и каменный уголь. Родителем нефти оказался план­ктон - мелкие морские организмы, в основном микро­скопические водоросли.

Расчеты показали, что в морях и океанах ежегодно вырастает около 360 миллиардов тонн планктона и сотая часть его попадает в донные осадки. Присутствие углеводородов в составе этой органики позволило ученым назвать ее рассеянной нефтью или микронефтью. Дальнейшую реконструкцию условий нефтеобразования выполнил член-корреспондент АН СССР Н. Б. Вассоевич, разработавший осадочно-миграционную гипотезу, которая завоевала широкое признание.

Сейчас достаточно подробно изучен ранее неяс­ный процесс накопления органики. Наиболее благо­приятны для образования нефти районы шельфа и материковых склонов, особенно в местах впадения круп­ных рек. Они несут  большое количество взве­шенных и растворенных соединений, осаждающихся в прибрежной зоне моря. Скорость накоплений осадков в дельтах столь высока, что ее охарактеризовали  тер­мином  "лавинная седиментация". Там скапливаются хорошо    промытые,    сортированные,    мелкозернистые,   богатые органическим веществом осадки, которые образуют  плодородные  земли.   Таковы  угодья дельты Нила,    имеющие    тысячелетнюю    историю    сельско­хозяйственного использования.

С дельтами древних рек геологи нынче связывают происхождение многих нефтяных месторождений. Сибирский Самотлор находится среди песчаников устьевой зоны древних сибирских рек, впадавших некогда в Западно-Сибир­ское море. Газовые залежи Сургута приурочены к дельтам Праиртыша.

Широкая дельта, общая для рек Рио-Гранде, Колорадо, Миссисипи, тянется вдоль побережья Мекси­канского залива через земли штатов Техас, Луизиана, Арканзас, Миссисипи, Алабама, Джорджия и Фло­рида, где американцы добывают треть своей нефти. Многопластовое газонефтяное месторождение Прадхо-Бей на Аляске содержит около 3 миллиардов тонн  нефти и 300 миллиардов кубических метров газа. Круп­нейшая залежь тут скрыта в песчаной толще, в которой геологи видят осадки дельты древней реки, некогда впадавшей в море Бофорта. Мировой нефтяной уни­кум - месторождение Большой Бурган в Персидском заливе с запасами 8,5 миллиарда тонн расположено в дельтовых осадках Пратигра и Праевфрата мелового  возраста. Нефтью этого месторождения можно запол­нить трубу диаметром 5 метров и длиной от Земли до Луны.

Когда морские геологи и океанологи стали широко применять геофизические методы, а точнее, сейсмо-акустическое профилирование морского дна, то выяс­нилось, что осадки дельт при всей их грандиозности  представляют собой лишь вершину подводного конуса выноса, а сам он уходит глубоко вниз по континентальному склону, у подножия которого лежит основная масса осадков. Скажем, подводный конус выноса Амазонки продолжается далеко за пределы ее огромной дельты, где мощность осадков достигает 12 километров и распространяется более чем на тысячу километров от континентального склона Южной Америки до отрогов Срединно-Атлантического хребта. В результате этих ис­следований ученые нашли в океане осадочно-породные бассейны с громадной массой осадков и  органи­ческого материала.  В осадках окраин континентов, отлагающихся на шельфе, на материковом склоне и у его подножия в 5 раз больше органического углерода, чем в осадках внутренних глубоководных зон океанов.

Пласты осадков с рассеянной органикой перекры­ваются новыми слоями, отягощенная ими земная кора прогибается, а с погружением пластов растут давление и температура, завершающие превращение микро­нефти в нефть.

Примерно в то же время, когда,  наконец, выяснилось, как накапливаются океанические осадки, геологи открыли в океанской пучине  гигантские подводные горные хребты и целые горные системы, сложенные не рыхлыми осадками, а изверженными горными породами. По дну всех океанов на 70 тысяч километров растянулась гло­бальная система срединно-океанических хребтов. Площадь, занятая ими, превышает размеры земной тверди.

Подводные горные хребты существенно отличаются от аналогичных образований на суш